– Где Аргайл? Ты его спровадила?

– Нет. Ушел звонить и не вернулся. Почему вы так возбуждены?

Мейсон начал рассказывать:

– Шофера Аргайла зовут Хартвелл Питкин. Это первый муж Люсиль Бартон. Она была его женой семь-восемь лет назад. Убежала от него с каким-то мужчиной. Потом развелась. Все говорит о том, что, как только Аргайл отослал шофера, когда я искал Аргайла дома, Питкин поехал к Люсиль. Мы нашли его труп в гараже Люсиль. Кто-то застрелил. Пуля пробила голову. По-видимому, умер там, где мы его нашли.

– Вы хотите… вы собираетесь защищать эту Люсиль Бартон?

Мейсон улыбнулся:

– Ни за что на свете.

– Это хорошо. – В ее голосе чувствовалось облегчение.

– Первый раз в жизни, Делла, разговаривая с полицией, я выложу все начистоту. Люсиль Бартон не моя клиентка. Я ей посоветовал сказать полиции всю правду. Я-то, конечно, скажу только правду.

– И о ключах? И о ваших поисках?

– Обо всем, – ответил Мейсон. – Достань письма, которые мы получили в ответ на объявление в газете. Ключи от квартиры и секретера положи вместе с письмами. Мы расскажем полиции о сегодняшнем визите, о регистрационном номере в блокнотике, обо всем. Понимаешь, Делла, я мог здорово влипнуть и теперь хочу держаться подальше от всего этого.

– Как скоро полиция сможет сюда явиться?

– Зависит от разных причин.

– От чего?

– От того, как долго они будут расспрашивать Люсиль Бартон. Возьми все вещественные доказательства, и пойдем куда-нибудь перекусить. Потом вернемся и подождем полицию. Прежде чем выйдем, скажу два слова Полу.

– Что именно?

– Сейчас узнаешь. – Мейсон набрал номер Дрейка и, когда тот поднял трубку, сказал: – Есть срочная работа, Пол. Хочу, чтобы ты разузнал о револьвере «смит-и-вессон» тридцать восьмого калибра, номер S65088. Узнай, когда был продан, кто купил и вообще все, что сможешь. Разузнай также о шофере Аргайла. Его зовут Хартвелл Питкин.

– Почему тебя интересует этот револьвер?

Мейсон улыбнулся в трубку:

– Потому, дорогой, что кто-то попробовал втянуть Перри Мейсона в нечистую игру.

– А ты не хочешь, чтобы втянули?

– Не только не хочу, но и не позволю втянуть. Желаю сам выбирать дела, а не так, чтобы они сваливались на меня. Как только соберешь сведения, передай мне. Мы с Деллой идем обедать. После возвращения, наверное, будет встреча с полицией.

– Можешь рассказать мне? – спросил Дрейк.

– Нет. Для тебя лучше быть совершенно чистым. – Он повесил трубку и обратился к Делле: – Теперь пойдем что-нибудь пожуем. По крайней мере, не будем общаться с полицией на пустой желудок.

– И, что еще важнее, на этот раз наша совесть будет чиста, – добавила Делла.

– О, конечно, – сказал Мейсон. – Совесть у нас всегда чиста. Только иногда мотивы не ясны и приходится кое-что скрывать.

– Да. И порядочно, – заметила Делла. – Куда пойдем?

– Куда-нибудь в ресторан, подальше от бюро. Чтобы полиция не вытащила во время обеда и не пришлось оставить все на тарелке.

Они прошли по коридору мимо агентства Пола Дрейка, спустились на лифте, и Мейсон подозвал такси.

– Оставим машину у дома, – объяснил он. – Полиция поймет, что мы вернемся. Это сохранит им энергию и массу времени.

Они уселись за столик в маленьком ресторанчике в нескольких кварталах от бюро. Здесь было спокойно и тихо. Столики прятались в нишах, еда была вкусной. Через час, выпив кофе, Мейсон спросил Деллу:

– Как самочувствие? Не боишься встретиться лицом к лицу с полицией?

– Могу встретиться лицом к лицу с кем угодно.

– Тогда пошли.

К бюро подъехали на такси. Мейсон небрежно спросил ночного лифтера:

– Меня никто не спрашивал, Сэм?

– Нет, сэр, никто, – ответил Сэм.

Мейсон и Делла обменялись взглядами, и Мейсон предложил:

– Зайдем к Полу.

Пола Дрейка застали в его личном кабинете за столом с несколькими телефонами.

– Что узнал? – спросил Мейсон.

– О револьвере. Его продали кому-то с гор. Сто тридцать миль отсюда. Фирма называется «Рашинг-Крик меркантайл компани».

– А кому перепродала его эта «компани»?

– Не знаю. Это какая-то дыра. Я ничего не мог предпринять по телефону.

– Черт побери, я должен это знать, – сказал Мейсон. – Рашинг-Крик? Это место в горах. Там небольшое курортное местечко, есть и лесоразработки…

– Да. Туда приезжает много рыболовов, любителей форели, а также отдыхающие, чтобы устроить пикник, или в горный лагерь.

– Действуй дальше, – попросил Мейсон. – Быть может, что-нибудь выяснишь. Что узнал об Аргайле и его шофере?

– В доме Аргайла темно, – ответил Дрейк. – Я послал двоих что-либо узнать о шофере.

– Хорошо, Пол, продолжай в том же духе и дай знать, когда что-нибудь выведаешь.

Мейсон с Деллой отправились в свое бюро.

– Что ж, Делла, полиция должна долго с ней провозиться.

– Она расскажет о вас?

– Я посоветовал говорить все.

– Думаете, послушает?

– Должна. Я был с ней, когда нашли труп.

Мейсон открыл дверь в свой офис, зажег свет, уселся и начал барабанить пальцами по столу.

– Знаешь, Делла, останься тут и охраняй крепость. Я быстренько съезжу в больницу и расскажу Бобу Финчли, как нам повезло. Если нагрянет полиция, скажи, что ждешь меня, а я занимаюсь раненным в аварии. Можешь подготовить почву. Покажи объявление в «Блейд», расскажи, что произошло, и дай прочитать полученные нами письма. Пусть осмотрят ключи.

– Рассказать об Аргайле?

– Конечно. Все.

– Хорошо, – сказала она, – подожду полицию и займусь с ними. Это будут люди из отдела убийств?

– Да. Скорее всего, лейтенант Трэгг.

– Он мне нравится.

– Не попади впросак, – предупредил Мейсон. – Он умен.

– Какая разница, если мы собираемся рассказать все?

– Наверное, никакой, – улыбнулся он. – Просто я не привык к юридической откровенности. Он, наверное, будет так же изумлен, как и я. Подумает, я что-то скрываю, и встанет на уши, дабы узнать, что именно… Ну ладно, Делла. Иду.

Глава 12

Мейсон шел по покрытому линолеумом коридору больницы. Пациентов начали готовить ко сну. Свет уменьшили, в помещениях тишина, только слышался шелест накрахмаленных фартуков персонала, бесшумно двигавшегося на резиновых подошвах. Мейсон шел на цыпочках, чувствуя себя непростительно здоровым.

Увидев его, дежурная сестра нахмурилась и резко начала:

– Нельзя навещать больных после… – Узнав его, улыбнулась и продолжила: – Ваш клиент чувствует себя сегодня очень хорошо, мистер Мейсон.

– То есть?

– Уже беспокоится, что не сможет оплатить счет из больницы.

– Я же сказал ему, что займусь этим.

– Да, но он не хочет этого. Вы к нему очень добры. Он тревожился, что не знает, кто на него налетел. Эти водители, которые убегают после аварии, просто отвратительны.

– И что же улучшило его настроение?

Она улыбнулась:

– К нему приходил тот, кто на него налетел. Он признался, что поступил плохо, и обещал сделать все, чтобы исправить ошибку.

– Его фамилия Каффи? – спросил Мейсон, нахмурясь.

– Я не знаю его фамилии.

– Сухопарый, лицо худое, седые волосы, лет пятидесяти, одет в серый костюм…

– Вроде бы так, – подтвердила она.

– Хм… – откашлялся Мейсон. – Надеюсь, он не пытался повлиять на Боба. Я его предупреждал, чтобы он… впрочем, пойду к нему.

Адвокат забыл идти на цыпочках. Под воинственный стук собственных каблуков прошествовал по коридору к палате 309. Открыв дверь, увидел Боба Финчли на кровати со сложной системой блоков, поддерживающих голень и бедро в нужном положении. Боб взглянул на дверь и, увидев Мейсона, широко улыбнулся.

– Хэлло, адвокат!

– Хэлло, Боб. Как себя чувствуешь?

– Хорошо, мистер Мейсон. Вы уже знаете, что произошло? Все трудности позади.

– Как так?

– Пришел тот, кто виноват. Он очень порядочный человек. Привел агента страхового общества. Ему примерно столько же лет, сколько мне. Молод, правда? И тоже очень симпатичный.